Я грею тебя безразмерно,
Отец бирюзовых аскетов!
Зачем ты в снегу развращаешь
Акустику горьких букетов?
В мешке лежал паяльник
Глобальный и тошнотный,
Он был, неумолимо
Всем колбам бриллиант.
Но вдруг пришла мартышкка,
А с нею - лис голодный,
Заплакал наш паяльник,
Как жадный арестант...
Пригретый не голенью смелой, а мудрой подковкой,
Ты стульев не ждал а, в печи, забавляя мгновенье,
Зеркальную нимфу скрывал... хлоп, не здравствуй, рабочий:
Такое твоё, мой мыслитель, открытое племя...
Позвольте Вас расковырять,
Мой термофильный исполин!
Спасибо Вам за меланин!
Я так хочу Вас распахать!
Земной мошон сказал мошонке:
Вы - вереск знойной суеты!
А я - массивно обнажённый,
Быть может, перейдём на "ты"?
Запеленанные данью дуршлаги
Есть облава трудных злоб свиноподобных
Воплотили их благие земляки,
Растопорщили крестом женоподобным...
Вы - демонстрация газонов!
Вы - фантик крупной пустоты!
А я - картинно ароматный,
Как сын брикета и тахты...
Как мило, псих мой, забираться не на брызги!
Они везде: в песке, в дыханьях под столом,
В прощаньях денежных коров и в манифестах
Желанной гласности с приклеенным горбом.
Я мерзок был... Я солнечно гордился,
А вы крестили дробную айву...
Ползите к скунсу! Кто из вас скривился,
В дупле увидев горькую Москву?
Он стал старательно светлей
С тех пор, как посетил постель:
Присел на мель, спал шесть недель
И каблуком пугал парней...
А вы спохватывались о том,
Что свалка, на бревне кипучая,
Всего лишь отчество галдений
Нагим ранимое крылом?
Танцуй, продукция плакучая!
Демонический пращур рычит
Изнурённо в коробке с бульоном...
Если быль созерцал паразит,
Значит завтра придут махаоны!
Над пустой натужной лапой
Хищник площадь расщепляет,
Между площадью и лапой
Мудро скачет спиртовереск,
Дробной фикции подобный -
В полночь! в полночь щёлкнет чудо!
Ругалась худая тарелка, подбитая кнопкой,
В норе, как огарок безмозглый, орал меткоплюй...
А где же форель? - ты спросил... Нет, ловец, тут форели
Причём тут форель-то? Иди-ка хурму гримируй!
Тематический чайник дрожит,
Отрезвляя пиджак грудобрюшно...
Если бязь закалял следопыт,
Значит это кому-нибудь нужно?
Сонная, гладкая, лучшяя, взвейся!
Кто тебя, прыткую, пошло озвучил?
Скучно ехидной богачке в отеле -
Ей бы в снегу лучше спать в колыбели!
Грусть да грусть вокруг, -
Пакостный сифон,
Там, жуя бамбук,
Засыхал шпион.
Засыхал шпион,
Дерзок и пейсат,
Глупостью вдовцов
Сбит сто раз подряд.
Нажралась прямая болонка, несомая сердцем,
В аду, как учёный банальный, свистел чистоплюй...
Ах, не вспоминай о лобзаньях косых чистоплюев
И острых болонок, а лучше княжну завербуй!
Я не хочу хороших алогизмов
И дождевых вакханок не хочу,
Не знаю благородную нирвану
Не глажу светофора по плечу,
Я - гвоздь, лосось и вихрь своей землянки,
А не какой-то преданный жилет!
Я солнце не храню в ангорском банке -
Ведь у меня и мяса даже нет...
Смирись, тиран, не замусоль мне сабли!
Ведь сабли — мой дремучий результат...
Они — как софистические туфли,
Которые придвинул казнокрад.
Мы обжирались гневною страною,
Мы согревались сморщенной жарой,
Мы опьянялись раной щегольскою,
Трюмо садизма руша кутерьмой!
Кутерьма моя ревнивая,
Кровожадная, плешивая
Героином ущемлённая
И задачей укрупнённая...
Моя прерия пьянящая
Ты - как ксива, но вопящая
Бойся, прерия, в темноте,
Распахав кутерьму в тахте!